– Драстє тьотя Люда, позвіть Сєрьогу – скажет Ганс маме открывшей дверь.

– Заходь Славік, “вони” собираються і духаються.

Я действительно стоял в ванной и духался польськой туалетной водой.

– Прівєт Славон, – поздоровался с другом за руку, проносясь мимо к вешалке за курткой.

– Сєрьожа до скількох ти? – прокричала мама из кухни. Помимо ее голоса оттуда доносилось шкварчание сковороды и вкусные запахи.

– Ну на діскарь, ма. До двух десь, – отозвался я, сидя на корточках и натирая турецким кремом ботинки.

– Якого хєра шляться? Шоб в час був дома.

– Харашо ма.

– Не “харашо”, а в час. Не в три, не в два і не в четирі. В час і на своїх ногах.

– Харашо ма.

– І не побитий блять як обізьяна з синьою мордою! – прокричала мама звонко бросая крышку на стол.

– Я постараюсь ма, всьо. Ми пішли.

– Я твої гульки прекратю – на всякий случай пригрозила она не отрываясь от готовки ужина отцу. Он (отец) сейчас поставил “КамАЗ” возле дома и сливает воду с него. Папа покурит пока вода перестанет течь, подлезет под кабину и хорошенько сольет остатки с патрубка, потом снимет тряпичную рукавицу, положит ее в “карман” двери, закроет на ключ, попробует хорошо ли закрыл и зачем то ёбнув по переднему колесу на последок, пойдет домой.

С ним мы столкнусь на улице, он подъебал на предмет “а надууухався, боже” и дал десять гривен (солярки злив сьогодня), которые дополнили наш бюджет, напедаленый на раскопках мерзлой земли старой тракторной бригады в поисках металла.

…На улице было темно и стоял морозный штиль. Редкие снежинки в свете редких фонарей не были похожи на полновесный снегопад. В субботу вечером всегда было особенно радостно 🙂

– Доставай, – сказал я Гансу, косолапо шагающему рядом.

Он достал с кармана пачку сигарет, взял себе и протянул мне. Мы подкурили и пошли дальше.

– Шо, до Ларіна йдем?

– Да, він казав шоб заходили. Анька в нього буде тоже.

– Анька казала до неї подружки приїдуть на ці вихідні.

– Ооооо, оце нормально. В калхозі запахло сексом, – гоготнул я, выпуская дым в морозный воздух.

– Ага, нахуяришся як всєгда і будеш гнать з них,- пробубнел друг, прокатываясь ногами на пятнышке льда.

– Кстаті, через магазін.

– Нада бабки за мєдь у Артьома забрать.

– Він казав шо ще в чєтирі піде.

– О морда хитра, тьолками запахло – він там.

… В те времена зимой примерно так и гуляли. Мамка Ларина поехала на новогодние праздники к родне в Сибирь, а сам Ларин больше чем на два месяца стал единоличным владельцем хаты, в которой периодически закатывал пати. На такие мероприятия приходить с пустыми руками западло. Надо приносить синьку. Но мы были с Славиком ровными пацанами – того взяли синьку, палку колбасы, баночку маринованых грибочков, а также сигарет и еще синьки на всякий случай. Чем ближе подходили к нужному дому – тем радостней скрипел снег под ногами и веселее шел пар со рта. К этим двум замечательным событиям добавилось мелодичное бульканье водки в пакете … Мы были молоды, беззаботны и была суббота.

Где то на соседней улице громко ёбнула петарда.

– Саааанннняяяя! – заорал я у синих ворот.

– Бу-бу-бу-бу, – забасил Джонни из будки беспокойно елозя цепью.

– Шав-гав-гав, – загавкала собака соседей Ларина.

– Сааашкооо! – заревел Ганс.

– Джонні, маленький, ти чого гавкаєш? Свої – сказал я псу за синими воротами.

Снова громко ёбнула петарда.

На улице загорелся свет и через пару секунд из дверей вышел малознакомый нам знакомый Ларина… Валера вроде. Он открыл калитку и мы вошли по очереди здороваясь с ним за руку:
– Тьолки є? Скільки?

– Три штуки. Анька і дві її подруги.

– О, бач не наїбала. Хароші?

– Харрроші, – восхищенно сказал Валера.

– А хто ще? – спросил Ганс пока мы докуривали у веранды.

– Саня, Артьом і Вєталь. Вони шось у Сані в комнаті обсуждають. Тьолки картошку тушать і салати ріжуть на кухні.

Обсуждать в комнате без Валеры пацаны могли только серьезные дела. Знач нам туда.

– Ганс, пішли, бо пропустим все совєщаніє.

Мы выбросили в ведро с золой окурки и шагнули в дверь.

…Тем временем, интенсивность падения и количество снежинок на улице начали по тихоньку возрастать.

В рядочек стояло много пар обуви включая женскую:

– Спорім вони самі лучші трусіки вділи, – сказал я Гансу с блудливой улыбкой.

– Подивимся, – серьёзно ответил он.

Наконец, сняв обувь и верхнюю одежду с веселенько булькающей синькой в кульке, мы зашли внутрь дома. Там было очень жарко, топилась печь, а на ней томились каструля и сковорода.

– Прівєт дєвочкии, давайте знакомиться, обніматься, целуваться,- затараторил я раздвигая шторы из прихожей в кухню. Девахи сначала притихли, а потом защебетали:

– Я Лена.

– А я Таня.

– Я Сірьога.

– Я Славік, – представился басом ввалившийся следом товарищ и продолжил широко улыбаясь:

– Можна просто Ганс.

Девочки были симпатичные и главное с блядским огоньком в глазах. Анька молодец, постаралась. Первый контакт состоялся. Мы еще потрепались пару минут и я вспомнил что в комнате Сани обсуждают дела. Ганс полез в пакет, достал двушку пива, громко пшакнул бутылкой и налил в любезно протянутый девочкой стакан.

– Так дівчата, осьо ковбаса. Поріжете. Ось грибочки – промиєте і з цибулькою-олійкою зробите, – сказал я голосом командира, доставая ништяки.

– Валєра, на водку, винеси на холод, Ганс, налий мені пива і пішли.

Девченки понимающе продолжили заниматься нарезкой не хитрых салатов, а Валера метнулся на улицу, после чего уселся в большой комнате у телевизора.

В комнате у Сани сидели Артем, Витаха и собственно владелец дома. Мы поздоровались со всеми за руку и уселись задницами на палас. Дело происходило в типичной комнате сельского подростка конца 90-х – начала 00-х. Глянцевый шифоньер, совковый письменный стол с лампой на нем и сумка “Reebok” рядом . Стул с вещами, а также диван “Мальвина”. На стене ковер, грамоты, плакаты футболистов вперемешку с плакатами “Сектора Газа” и два старых кресла.

Вот и вся комната. У всех нас такая была.

Саня с Виталей сидели на диване, Артем на одном кресле, а второе занимала електродуховка “Світоч”, мы с пивом сели на пол.

– Бачіли які дойки у подруги? – многозначительно кивнул на дверь Ганс, показывая перед собой руками размер доек подруги.

– На собі не показуй, прімєта хуйова, – ответил Артьом с улыбкой.

– Сиськи вырастут, – добавил Саня.

Я отхлебнул пива и тоже вставил реплику:

– Хуй на лобі виросте. Хуй на лобі, а яйця на пятках повиростають, будеш до кінця жизні на цИпочках ходить.

Все кроме Витали заржали. Он был уже изрядно поддат и чем то озадачен.

– Сейчас девки картошки с зайцем натушат.

– Ми грибочки принесли.

– А водки принесли?

– В тебе блядь забули спитать. Артьом, можна ми водки принесем?

– Ти припіздяний.

– Припіздяний твій дєд, а ти його ахуєнний внук. Гроші сука за мєдь гані, шоб умним таким не був, – парировал я попивая пиво.

Артем порылся в заднем кармане джинсов, достал деньги, отсчитал сорок гривен и положил их на пол. Я понимающе взял половину, а вторую понимающе с пола забрал Ганс. (Після заходу Сонця гроші в руки давать ніззя. На пол ложиться, а другий піднімає тіпа найшов).

Виталя вышел из задумчивости и хриплым голосом предложил:

– Ідьомте покурим?

Предложение было толковое и все согласились. Мы шумной гурьбой вышли в комнату где Валера смотрел телевизор.

– Валера, цепляй пузырь, рюмки, компот и неси на улицу, – скомандовал ему Саня.

– Лєєєнчік, накидай помідорів в тарєлку Валєрі. Саніна мама піздаті квасе, бочкові, – прокричал я на кухню.

– Дівчата, йдем курить? – прогорлопанил туда же Артем.

– Нє! Ми тільки зайшли, – прокричали с кухни.

Мы толпясь у вешалки оделись и вышли на улицу. Ту да же за две ходки Валера вынес заказ.

– Саня, а де ти зайця взяв?

– Петли ставил.

– Де?

– Хаааа-хаха, так я тебе и сказал.

– Та я шо? Мені воно шо?

– Ну и всё тогда.

– Одного піймав?

– Да, пока один.

Валера тем временем налил всем водки и мы по очереди принимая банку с компотом друг у друга выпили.

Джонни звеня цепью вылез из будки, потянулся, зевнул, отряхнулся и завилял нам хвостом. Виталя высосав полностью помидор и выкинув шкурку в ведро с золой, хрипло заговорил:

– Я там де теплиця в степу стара стоїть, в прошлом году ставив, то по два три штуки за ночь… Задовбався носить додому.

– А та теплиця ще стоїть? – спросил Артем подкуривая сигарету.

– Стоїть.

– Я думав розібрали вже.

– Тільки начали, я вчора там був.

– Якого хєра ти по степу зімой лазиш?

– Та петлі ж поставить хотів.

– І шо?

– Ніхуя. Цигани з сосіднього села вже начали пилять і ламать. Мене прогнали.

– Циганиии!? Тебе прогнааали!? Та ти лох! – закричал Артем.

– Валєра, наливай, – сказал я.

– Їх пятеро з монтіровками і ножами, а я один з петлями і ножичком, канєшно прогнали, – хрипло ответил Веталь.

Мы снова выпили принимая друг у друга банку компота и закусили.

– Валєра, налівай, – повторил я комманду.

– Да ты не спеши, – хихикнул Саня вытаскивая со рта помидор.

– Валєра налівай, – продублировал команду Артем.

Мы выпили еще и еще покурили. Водка упала как надо и удвоила хорошее настроение от отличной зимней погоды.

Внутри дома мы еще минут пять потусовались с девчухами на кухне пытаясь произвести на них впечатление.

Бедная Анька страдала от этого, бо она была местной и к ней относились как к своему пацану.

– Так, марш отсюда! Ми позвем, ще минут двадцать,- хозяйски скомандовала она, и мы свалили с кухни предварительно набрав себе в пластиковые бокалы пива. Водка плюс ранее выпитое пивко добавили храбрости и я пользуясь случаем, протискиваясь между компанией, ненавязчиво положил руку на жопу Тани. Таня улыбнулась и мягко убрала руку.

Полет нормальный кароче, есть контакт 🙂

В комнате мы заняли те же места, а уже изрядно пьяный Веталь видимо решился нам что то рассказать:

– Пацани, цей… Тільки не ржіть і нікому не розказуйте, харашо?

– Не ржать не обіщаю, – сказал я.

– І я,- добавил Артем.

– Я тоже не обещаю, – сказал Ларин.

– Та заїбав, кажи, – пробасил Ганс.

Виталик тяжело вздохнул и начал:

– Помните я з тьолкой мутив не мєстной?

– Бєрємєнна!? – воскликнул Артем?

– Та ти заїбав, послухай.

– Нє, не бєрємєнна, – продолжил товарищ таким голосом, как будто это был не худший для него вариант. Он сел на стол, поставил ноги на стул и продолжил:

– Вона обіщала дать мені на тих виходних….

– Не дала? – перебил я.

Все кроме Виталика засмеялись, а он голосом как будто лучше б не дала, продолжил:

– Дала…. Не хотіла сначала… Нє, сначала хотіла (отхлебывая пива и задумчиво смотря в спинку стула), а потом морозиться стала… Ну я тіпа “якого хуя с’їзжаєш, сама ж базарила”, а вона тіпа поссать пішла і спетляла. Я пішов за нею. Вона начала тікать. В общєм через поле пішла – я за нею. Ну догнав, побазарили… Дала вобщєм.

– Це всьооо?- разочаровано спросил Ганс.

– Не всьо, – ответил рассказчик голосом как будто лучше б это было “всё” и продолжил:

– У вівторок її батько до мене приїхав.

– Фьььююю,- просвистел Ларин.

– І шо? – с интересом спросил Артем.

Виталя снова хлебнул пива, переместил взгляд на стенку с грамотами Сани и хрипло ответил:

– Тоді сніг був… Потом трошки підтаяло, дождь пішов, а на вечір опять мороз був… Сніг корочкой зверху взявся.

– И что?

– У тої мандосі сапожки були нові. Вона коли через поле уйобувала от мене – подерла їх нахуй об ту корочку.

– І шо? – недоумевая спросил я.

И тут пьяный товарищ взоварсля:

– Та нічого блядь! Четирєста гривень сука! Сказав шо їбать вона сама мені дала, а за сапоги в тєчєнії неділі ілі я привезу йому бабки – ілі посаде нахуй! Чє-ти-рє-ста! Та батьки як узнають, вони ще до тюрьми з мене шкуру спустять! – проорал Виталя и одним глотком выпил содержимое своего стакана.

… Какое то время в комнате стояла гробовая тишина. Первым сорвался Артем. Он упал с кресла на пол, схватился за живот и начал хохотать. Потом забасил Ганс, а потом и я с Лариным заржали.

– Ідьомте покурим,- хрипло сказал Виталик и вышел из комнаты.

… В веранде начался второй приступ орева. Я обратил внимание что одни из женских сапожек новые, упал на колени и тупо ржал показывая пальцами на обувь. Компания поняла о чем я и тоже взорвалась от смеха.

На улице мы еще ржали. Саня присел возле Джонни и гладил его.

Джонни – переводняк немецкой овчарки и еще кого то там, был хорошим псом. Когда Ларин его отвязывал – он был самой дружелюбной собакой, готовой тебя облизать с ног до головы. Но на цепи он никого кроме хозяина к себе не пускал. Мы не раз были кусаны в попытках подружиться с ним привязанным.

Сейчас Джонни сидел и подняв голову вверх подставлял шею под руки Сани.

– Виталик, а если серьёзно. Чем мы тебе можем помочь? – спросил он почухивая пса.

Где то недалеко на улице взорвалось несколько петард, с неба падал снег. В окне дома можно было увидеть как Валера устанавливает в комнате стол, а Лена чуть нагнувшись вперед расправляет на нем клеенку.

Виталя был пацаном с правильно работающим мозгом и просто для “повеселить публику” он этого не рассказывал бы. Тем более место для петель от фонаря не сдают. У него был план:

– Я предлагаю вижать циган з теплиці і розбирать її самим. Це бабки. До весни її вже не буде, а єслі й буде – побачуть шо вона вже розібрана і виріжуть за два дня.

Зімой туди ніхто не їзде, а до весни ми її закончім.

Предложение было рациональным, зимой возможности заработать денег мало, а это был относительно легкий путь.

– Шо за цигани? – спросил я.

– Молоді, вони їздять послєдній місяць на діскотєку.

– На “Москвичі” зеленом?

– Да. Чєтирєстадвінацатом.

– Мне нравится. Можно возить ко мне и тут собирать его, – сказал Ларин.

– Скільки їх? – спросил Артем.

– Я казав, пять штук.

– Єслі жостко поламать і сразу дать понять шо ми не шутим, – може проканать, – тихо про себя проговорил я.

– Можна всєгда договориться, – сказал миролюбивый Ганс.

– Я з циганами ні про шо догаварюваться не буду, – отрезал не миролюбивый Артем.

– Давайте дадим сегодня пизды им и скажем чтоб больше их не видели у теплицы? – предложил Саня хлопая по шее Джонни.

Из комнаты в окно постучала Анька и рукой позвала нас внутрь.

– Потом побазарим, пішли бухать, – серьезно сказал Виталя и зашел внутрь. Пока разбувались – снова проорали с Витахи, тыкая по очереди пальцами на новые женские сапожки.

… Мы заняли места за столом. Я долго мостился и пересаживался таким образом чтоб сесть по левую сторону подруги которую трогал за жопу. Но не один я был хитрым и все рассаживались исходя из своих соображений.

Таким образом желанная подруга оказалась слева и нас с ней разделял Ганс, который исключительно их кулинарных соображений уселся поближе к казану с дымящейся картошкой. Справа от меня оказалась Аня. Я посмотрел на нее, вздохнул и сказал заготовленную для желанной подруги фразу:

– Так як ти оказалась по праву руку от мене – я буду вєрєн кодексу джентльмена і з великим удовольствієм поухажую за тобою сьогодня за столом.

– Охххніххуясобі сказав! – удивленно воскликнул Артем, а Аня заулыбалась и покраснела. Дура. Сидевший по левую сторону от желанной подруги Виталя, пялился в ее декольте. Сука. Ганс увлеченно налаживал картошку с зайчатиной.

Потом мы много пили, ели и смеялись. Я следуя кодексу джентльмена смотрел чтоб у дамы справа, то есть местной Ани, не пустел бокал и конечно не забывал о своем. Мы рассказывали героические истории о том как пиздили пацанов с села откуда приехали в гости девахи. Потом рассказыаали какие мы бандиты и как нас все боятся, а их пацаны вобще:

– ЛошАри карооочєєє! вони!! – прокричал Артем стоя у стола.

Мы пили третью за любовь:

– Третя,сьома і двадцатьперва за любов! – кричал я, протягивая рюмку для чтоб ударится с рюмками других джентльменов и леди присутствующих на этом ужине. Виталя уже накидался и его перемкнуло на теплицы:

– Мені бабки нужні, понімаєш? Я за теплицю готовий йти до послєднього… До края сука, понімаєш? – говорил он Валере хриплым голосом человека которому нечего терять. Валера понимающе кивал Витале головой методично пережевывая салат.

Я тоже накидался. Водка, пиво, вино … Бррр… Что я накидался стало ясно когда комната немного поплыла в глазах, а картинка перестала стабилизироваться и затормаживаться. Мысли тоже сорвались с петель:

“… Ганс шось на вушко подругі шепчє, вона до нього пригорнулась і улибається…. Сука… Щас вилку возьму і штрикну його отуда, за вухо… Нє, це ж друг… Його мамка моя любе, жалко. Подругу штрикну тоді… Шоб знала… А, нє – це ж дєвушка… Та ну їх нахєр”.

“… Віталя Валєрі про теплицю розказує. Нє, за теплицю нада жостко ламать циган, я з Вітахой согласєн … Так, він у Сані десь ховає обрєз. Нада дождаться кінця діскатєки, а коли вони загрузяться і заведуть машину – підбігти, розбить стєкло і уїбать внутрь машини. Потом втекти… Точняк! За теплицю до смерті, свого не отдам”.

– Віталя! – пьяно позвал я товарища перекрикивая другие голоса. Виталя был в метре от меня и не слышал.

– Вітаааляяя! – громче проорал я.

– Та якого хєра ти арьош!? – перебил меня Артем.

“О, Артьом, кєнт мій. Я його блядь люблю і уважаю, я за нього блядь готовий вмерти. Це друг сукааа”.

– Артьом, ти мене уважаєш?

– Сєрий от тільки не начинай.

– Аааа сука, а я за тебе вмерти готовий. Падло ти! – с укором ответил я, пьяно тыкая в друга пальцем.

– Сєрьожа, не махай руками,- раздраженно сказала Аня и убрала мою руку указывающую на Артема.

“… Анька. Анька нормальна дєвка, жаль шо мєсна… я б виїбав. Ну і шо, шо мєсна? Це блядь встрєчаться нада буде. А чого сразу встрєчаться? Виїбу і всьо”.

Я похабно улыбнулся Аньке и проконтролировал чтоб у нее было вино в фужере.

“… Ох і нахєрачівся я. Нада воздухом подихать. Ще циганів сьогодня вбивать йти. А як піймають? Ой, та не піймають. Батьків жалко. Нє, ну а шо? Це ж за теплицю”.

– Віталя!

– Шо? – неожиданно-быстро ответил товарищ.

– Обрєз.

– Шо обрєз?

– Обрєз бери і валим їх на глушняк, – наклонившись к другу и зло улыбаясь сказал я. Когда пьяный Веталь понял о чем идет речь, хрипло ответил:

– В мене тільки два патрона.

– Хвате.

После этих слов товарищ зло улыбнулся в ответ и пожал мне руку. Мы обнялись.

“…Віталя. Брат. Друг. Оце я понімаю пацан. Готовий за своє йти до послєднього. До края. Даже дальше. Красавчік. Уважаю як Артьома… Фууух я нажрався, нада воздухом подихать, ще ж циганів з Вєтальом сьогодня убивать”.

Наконец Саня догадался включить свой японский магнитофон. Он был передан ему в прошлом году родствениками из Сибири, не жевал кассеты и превосходил по мощности привычный “Маяк”. Сама тушка стояла на журнальном столике, а колонки были подвешены в углах комнаты.

Заиграли хиты 90х и мы все пустились в пляс под ритмичные звуки песенки “Хау матч из зе Фиш” группы “Скутер” и не сбавляли парЫ под хиты Доктора Албана”. Лена обмотала Саню гирляндой, включила его в розетку и у нас появилась светомузыка. Компот и пляски меня немного отрезвили. Вся толпа громко гогоча вывалила на улицу курить.

– К Джонни близко не подходите, покусает на цепи, – напомнил Ларин обнимая Лену. Джонни услышав свое имя завилял хвостом в нашу сторону более усердно чем прежде.

– Де обрєз і патрони? – спросил Виталя у Сани, напомнив мне тем самым что сегодня еще надо будет убить цыган. Анька от холода прижалась ближе, напомнив тем самым что она нормальная девка и ее сегодня надо обязательно трахнуть.

– Патроны в доме, а обрез в другом месте,- ответил Саня.

– Зачєм тобі обрєз? – лениво закатывая глаза спросил Ганс, обнимая желанную подругу.

– За теплицю качать, чим? Руками?

– Да ты перегибаешь, Веталь, – попытался возразить Саня, но в разговор решительно оттолкнувши от себя Аню, вмешался я:

– Ніхуя, за теплицю рвать будем!

Виталя услышав мои слова, поднял руки вверх и захлопал в ладоши.

На этот звук Джонни поднял уши вверх, а на улице взорвалось несколько петард.

– Все правільно,- резюмировал Артем, я за те шоб до послєднього. Давайте пить ” на коня” і йти на діскарь.

– Ну обрез – это крайний вариант, договорились? – спросил Ларин.

– Да! – в один голос сказали я, Виталя и Артем. Затем обратив внимание на это обстоятельство – мы еще две минуты обнимались и клялись друг другу в вечной дружбе.

– Де обрєз і патрони? – требовательно спросил Веталь у Сани.

– Патроны дома за вешалкой, а обрез у Джонни в будке.

На некоторое время мы вернулись в дом. На достаточное для того чтоб еще раза четыре выпить, убрать со стола, поржать, подождать пока синий Виталик, “блятькая” разыщет за вешалкой патроны… Это время я использовал для того чтоб погладить Аню и рассказать ей что “я тебе з дєтсва люблю” и что “хвате от себе і людей ховаться, правди не заховаєш”. Аня смеялась но рук моих не убирала… Нахалюга 🙂

Из за дел сердечных из двери мы вышли крайними. Пьяный Веталь в шапке, накинутом через шею шарфе в шотландскую клетку и растегнутой куртке, шатаясь направился к будке, бесцеремонно отпихнул Джонни, стал раком и “блятькая” залез в поисках обреза на половину внутрь будки. Джонни перестал вилять хвостом и ахуевшим взглядом смотрел на торчащую жопу из своего дома. Просто стоял статуей и смотрел. Только когда Веталь вылез наружу уже с обрезом и погладил его по шее, Джонни один раз неуверенно вильнул хвостом.

– Виталя? – тихо окликнул друга Саня.

– Шо?

– Джонни.

– Шо Джонні?

– Кусается на цепи.

Виталя беззаботно и неровно возвращался к нам:

– А, хуйня. Валєра давай патрони.

Затем он зарядил два латунных патрона в стволы, еффектно закрыл их, сунул обрез в штаны и застегнул куртку.

Мы шумной гурьбой вывалились за калитку на улицу оставив Джонни на хозяйстве и направились в сторону клуба.

На улице не хило насыпало нового снега и было свежо. Земля под ногами немного качалась, того меня придерживала Аня. Саня с Артемом придерживали друг друга обнявшись за плечи и орали песни. Виталю придерживал более трезвый Валера. Ганс как заправский Дэнди шел придерживаемый по обе стороны Таней и Леной соответственно. Их тройка занимала почти всю дорогу, хохотала басом Ганса и хихикала голосами девочек. Остальные шли сзади.

Со двора дома дальше по улице вывалилась еще компания парней и девушек, только возрастом постарше (“старшакИ” (укр.)).

Они тоже смеялись и кричали. Ларин с Артемом остановились, злорадно хихикая подожгли пару петард и бросили в их толпу. Петарды взорвались, наши девочки засмеялись, а их начали пищать от чего засмеялись все.

– А ну покажи Ігорь молодьожі як нада! – крикнул кто то грубым голосом из той компании. Видимо Игорь достал из под куртки револьвер (с высоты прожитых лет я уверенно могу сказать что это был немецкий газовый револьвер МЕ-38. Тогда не знал), вытянул руку вверх и три раза выстрелил. Красиво. Пламя и короткие, ёмкие выстрелы в морозный воздух. Кто то из толпы старшакОв коротко свистнул, а девки опять взвизгнули.

– Та ніхуя сібєєєє! – заорал пьяный, хриплый голос Витали и послышался звук взводимых курков. Мы с Аней обернулись и увидели как Веталь поставил ноги на ширене плеч вытянул руку с обрезом вверх и выстрелил с одного ствола. Яркая “метла” пламени на секунду осветил улицу, а громкий выстрел 16-го калибра поднял лай окрестных собак. Еще звучал визг девушек и “Какого ху…” с стороны той компании, как Веталь заорал “Дєлай вєтєєєр!” и выстрелил второй раз.

Мы заулюлюкали, а Ганс бросил подруг, заложил пальцы в ротяку и пронзительно засвистел.

– Ебать у вас тут заряжены все! – заржал парень в кожанной куртке.

– Ужас, – тихо добавила девочка оттуда же.

– Та нормально молодьож гуляє, – сказал еще один пацан.

Виталя как раз поровнялся с ними, приостановился и тихо сказал:

– Отак нахуй.

Наша группа свернула вправо и вышла на прямой участок дороги ведущей к клубу. Там были в разгаре танцульки и доносилась песня “Хау матч из зе Фиш” группы “Скутер”. На душе было радостно, а Виталика понты решили диллему с возможным убийством цыган за теплицу и вероятным сексом с Аней.

Рука уверенно переместилась с талии на округлость жопы…

___________________

Цыган на дискотеке не было, а про сельскую дискотеку глазами колхозника я напишу отдельный рассказ.

Драка была.

С кем и за что дрались не помню, но победила дружба 🙂

Теплица обеспечила нас деньгами на пиздатое новогоднее пати. Потом ударили морозы и до весны мы туда не ходили, а по весне теплицы уже не было.

Денег за сапожки друг не вернул. Поскрывался до весны, а потом тема заглохла.

Дала ли Аня и чем все закончилось? Аня не дала (в прочем как и всегда), а закончилось всё затрещиной.

____________________

Около половины четвертого утра Аня довела/дотащила меня домой. Погода сменилась, поднялся ветер и посыпался снег.

Я прижал ее к еще не украденой батареи внизу подъезда нашего двухэтажного, шестнадцатиквартироного дома и заговорщически шептал на ухо:

– Підожди тут, я січас зайду додому, возьму ключі і покатаю тебе на “Камазі”.

Она засмеялась, а я продолжил:

– Чого ти? Ми виїдем в степ, на озИму … і будем встрічать рассвєт.

Я прекрасно понимал что мы никуда не поедем. Просто хотел затащить ее в кабину. Ну и шо что холодно?

Аня снова засмеялась, отпустила мою руку и с вызовом сказала:

– Йди.

Я было шагнул на ступеньку, но она ушла из под ног. Меня понесло по стенке и чуть было не упал, но заботливые руки верной подруги подхватили меня, взяли за шкирку и повели по ступенькам вверх.

Дверь оказалась закрытой, а значит придется стучать. Это сделала Аня. Уверенно и настойчиво.

В прихожей клацнул выключатель, в скважине два раза провернулся замок и дверь открыла мама… Блять.

– Добре утро тьотя Люда. Сєргєй був на діскатєкі, ми випили шампанского трошки, йому стало плохо і я от…, – затараторила Аня придерживая одной и указывая другой рукой на меня.

Мой мозг продолжал следовать плану “затащить Аню в кабину”, мне не хотелось пасовать перед девушкой и я решил поставить на карту все. Стряхнув руку, неровной походкой капитана возвращающегося на палубу с бала в доме губернатора я шагнул в дверь и эпатажно сказал:

– Мені харашо. Мама фмене тоше є жисть! Я тоже устафф, імєю право отдихнуть і вопщє я …

Оцепенение мамы прошло и она перебивая меня, с дружелюбной улыбкой обратилась к Ане:

– Я поняла Анєчка, шампанского випив трошки. Спасіба.

После чего закрыла дверь.

Дружелюбную улыбку сменила злая улыбка и мама обратилась уже ко мне:

– Так шо там “і вопще я”, а?

Ее тон, отсутствие Ани и закрытая дверь поубавили уверенности, но пьяный мозг упорно продолжал следовать плану “затащіть Аню в кабіну” и я опустив голову тихо закончил:

– … я за ключами от “Камаза” прийшов.

Аня наверное слышала звук затрещины и падение тела.

Мне уже было безразлично… У мамы была отличная правая затрещина…

#Дохуя_лєт_спустя

… Я достаточно часто пишу про события которые происходили 15-18 лет назад и людей чья молодость попала на то время.

Ныне те события забыты и стерты жизнью, а люди выросли и стали взрослыми. Наверное интересно как у них сложилась жизнь и кто они сейчас, когда выросли?

Расскажу про персонажей из рассказа “Вєчєра на хуторє”.

_____

Артем

Артем – это друг с самого детства. Мы ссорились, пиздились, не разговаривали месяцами, но всегда мирились. Чем взрослее были – тем быстрее мирились.

После окончания школы Артем пошел работать, а в свободное время продолжал заниматься тем же, чем и раньше – гульками, пьянками, драками и так далее. Несколько раз чудом избегал тюрьмы, но так и не успокоился. Когда началась война он работал на вполне нормальной работе по установке холодильного оборудования, за что получал не плохие деньги.

В марте 15-го сказал “Сєрий, я їбав” и пошел на фронт. Воевал в рядах славной 55-ой артиллерийской бригады. После дембеля какое то время побухал и подписал контракт в 93-й ОМБр.
Дембель у него в июле. Продлевать вроде больше не будет.

Не женат, детей нет.

_____

Ганс

Ганс тоже друг детства и одноклассник. С ним мы прогуливали школу, предпочитая грызению гранита науки – грызение ломами и лопатами земли на старой тракторной бригаде, в надежде найти металлолом.

Честно отходив в школу 11 лет, он получил водительские права и пошел работать водителем. Еще до войны отслужил срочку и по возвращению с армии работал тоже водителем.

В 2014 женился, в 2015 переехал жить в Одессу.

Работает дальнобойщиком, детей нет.

_____

Виталя

Виталик отходил 9 лет в школу, еще 3 года в бурсу и тоже пошел на работу. В 19 лет женился.

Чуть позже купил дом и стал отцом двоих детей. Когда началась война Витале работница сельсовета вручила повестку. Прям в магазине, когда он приехал вечером с работы.

Виталя сказал: “Та хулі ховаться, в мене жінка, двоє дітей. Як зарплата на мясокомбінаті буде капать – то я піду” и пошел служить в 30-ю ОМБр. в 4-ой волне мобилизации.

После дембеля попробовал щастя на заморских зароботках, денег заработал но сказал “я лучше дома так горб гнуть буду” и больше не поехал.

Сейчас работает, воспитывает двоих детей.

____

Валера

Валера из проблемной семьи.

Через несколько лет после описываемых событий у него умерла мать, а сразу после окончания школы и отец.

Старшая сестра продала квартиру, себе купила на эти деньги дом, а Валере мотороллер.

Он много работал где попало, женился и стал отцом.

Сейчас живет с семьей в другом селе, в сезон работает на тракторе, а зимой помошником мельника на млині.

____

Аня

Анька ебать так и не дала. Она закончила школу, потом ДИИТ и какое то время жила и работала в Днепре. Пока не встретила то ли араба, то ли индуса и уебала к нему на родину, где родила двоих детей.

Сейчас работает там в сфере туристического бизнеса.

_____

Ларин

Через год… а может два, Ларин с мамой уехали на совсем в Сибирь. В дом сначала пустили квартирантов, а потом мать приехала его продавать. Я ее тогда увидел возле магазина и поинтересовался как у Сани дела. Она сказала что он пошел по стопам отца и поступил учиться в Омское военное училище.

Через полтора десятка лет, я не забыл об этом обстоятельстве и часто хотел увидеть лицо повзрослевшего Ларина в бинокле или оптике по ту сторону линии огня. Я практически был уверен что он поедет воевать на Донбасс и очень хотел встретиться с Лариным на войне. Встретиться чтоб доказать что в вопросах защиты своей земли и своего народа компромисов не бывает…
____

Да, мы выросли…